ВРАЧ ― ЩИТОВИДНАЯ ЖЕЛЕЗА ― ПАЦИЕНТ
Однажды, на Форуме нашего сайта я увидел интересное сообщение.― Здравствуйте! Доктор, проконсультируйте, пожалуйста! Надежда на вашу консультацию. Была на приеме у нескольких врачей эндокринологов, но, к сожалению, никто ничего внятного мне так и не сказал. Все как-то общие фразы. Выходишь из кабинета с блаженной улыбкой от того, что очень душевно поговорили за тысячу рублей и все...
― Доктор, – продолжала в своём письме пациентка, после описания результатов обследования, – что Вы можете сказать о моей ситуации, какое лечение можете Вы посоветовать, в какой центр следует обратиться (я из Санкт-Петербурга), чтобы давали конкретные советы, а не вели душеспасительные беседы... Спасибо большое за ответ.
― К сожалению, подобная некомпетентность специалистов очень распространена, – написал я в ответ. – Причем не только в Москве или С.-Петербурге. Мне приходится принимать пациентов, приезжающих на консультацию из разных городов России и других стран. Поэтому слышу рассказы и о равнодушии со стороны врачей, и о крайне низком профессионализме, и даже о врачебных ошибках, которые не редко бывает сложно «исправить».
― Ко мне обращается сравнительно много пациентов из Санкт-Петербурга, – продолжил я в своём письме, – и поэтому мне заочно приходится знакомиться с профессиональным уровнем моих коллег. Тем не менее, не смогу сориентировать Вас на знающего клинициста.
В Вашем городе есть замечательные специалисты УЗИ (сонологи). Некоторые грамотные описания и заключения ультразвуковой диагностики заслуживают высоких оценок. Есть и высокопрофессиональные цитогистологи (например, школы профессора О.К.Хмельницкого и доктора Н.Ю.Бомаш).
Если возможно, напишите подробнее о Ваших посещениях врачей. Ваш рассказ, как и рассказы других пациентов, собранные мною за некоторый период, поможет взглянуть врачам на себя со стороны. Как в зеркало. Им этого не хватает! Полагаю, некоторые из них захотят измениться.
Вскоре пришло второе сообщение пациентки.
― Доктор, большое спасибо Вам за ответ! Постараюсь в ближайшее время попасть лично к Вам на консультацию. Подробнее, собственно, о посещении врачей и рассказывать нечего, одна «вода». Честно говоря, ни одного полезного слова не вспомнить, такие разговоры не откладываются даже в голове, сродни разговора с подружкой.
Врачи? Какие они?
Врачи тоже люди, но в белых халатах. И эта одежда, не редко, становится преградой между пациентом и врачом.Врачи считают, что они знают то, что неведомо простым смертным – пациентам. Пациенты же изначально готовы видеть за белым халатом знающего специалиста. А если у человека в белом халате на шее висит стетофонендоскоп, то его авторитет в глазах пациентов часто возрастает в несколько раз.
Таким психологическим восприятием пользуются в рекламе. Я до сих пор не понимаю, зачем стоматологу трубочка для выслушивания внутренних органов – стетофонендоскоп. Но именно такой приём применялся как-то в телевизионной рекламе зубной пасты.
Как же пациенты относятся к врачам? Как врачи встречают и провожают пациентов?
Всё это нередко скрыто от пациентов, только что вступивших на дорогу «медицинской помощи» и убеждённых во всесилии современной медицины. Какая она – действительность? Я предлагаю вместе заглянуть в «зазеркалье».
Мы разные
Стоит ли говорить о том, что в каждой специальности можно найти как настоящих профессионалов, так и весьма посредственных «исполнителей работы».Одни стремятся к пониманию основ и разбираются в сущности своего дела, знают его частности, способны ориентироваться в нестандартных ситуациях и прогнозируют результат. Другие следуют шаблонам, зависимы от авторитета вышестоящих специалистов и беспомощны в необычных случаях. Их устраивают стандарты. Они настойчиво втискивают всё в установленные алгоритмы и почти слепо следуют догматичным указаниям методических рекомендаций.
По окончании медицинского института я, наконец-то, влился в особую касту – закрытый «врачебный клуб». Почему «наконец-то»? Увы, мы так долго обучаемся в институтах, что иногда начинаем сомневаться в реальности этого события. Но оно происходит. И уставшие от многолетнего хождения по… кафедрам, застывшие в границах правильных ответов на экзаменах и зачётах, новоиспечённые врачи попадают в разноликую, неповторяющуюся и нестандартную действительность мира.
За время обучения у многих моих коллег формируется стойкая зависимость от авторитета книг и методичек. Даже в своём желании самообразовываться они следуют простому пути. Ищут книги о лечении.
Когда в 90-х годах дыхание предпринимательской свободы захватило и мир специальной медицинской литературы, белорусский врач А.Н.Окороков написал многотомный справочник, который так и назвал «Лечение болезней внутренних органов». В этом издании под каждую формулировку диагноза подведен список препаратов, с указанием их дозы и прочего. Даны сжатые справочные указания на применение физиотерапевтических процедур и даже – лекарственных растений.
Это литературное медицинское произведение стало долгожданным чудом для многих врачей. Справочник стал популярным и пользовался большим спросом среди специалистов, жаждущих получить в руки привычные со студенческой скамьи конкретные предписания по лечению. Делай «раз», делай «два», делай три» – говорится в справочнике.
Это многотомное руководство по лечению было распродано на территории бывшего Советского Союза большим тиражом. Успех реализации вдохновил издательство и автора, зарабатывающих на стремлении врачей к стандартам. После дополнений вышло в свет второе издание руководства.
Вы и сейчас сможете встретить его на полках книжных магазинов. Наберите ключевые слова в одном из русских поисковиков Интернета – вам тут же предложат приобрести любую из книг этого многотомника.
Что же в результате? Повысилось качество лечения? Мне запомнилось одно из институтских занятий по реаниматологии. Мы тогда обучались на пятом или шестом курсе. Приехали в больницу, включавшую одно из крупных реанимационных отделений в городе. Расположились в кабинетике для занятий. Ждём.
Вдруг к нам приходит не профессор-реаниматолог, который так умело усыпляющее рассказывал нам на лекциях теоретические основы предмета, а практикующий врач. По всему было видно, что он только что оторвался от своих клинических дел.
― Какая у вас тема занятия? – начал он.
― Такая-то, – ответил кто-то из наших отличников.
― Ну, хорошо. Представьте, что у пациента то-то и тото, – тут же продолжил он. – Что будете предпринимать? Эта реально-практическая методика ведения занятия была нам незнакома. Даже, несмотря на то, что мы решали студенческие клинические задачи… как всегда – по стандартам. Но мы не растерялись.
― Нужно сделать так-то и так-то, – как всегда всех выручил кто-то из впереди сидящих «знаек», проштудировавших институтский учебник.
― Что Вы, что Вы, – замахал на отвечавшего наш педагог, – ни в коем случае. Откуда Вы это взяли?
― Это в книге написано! – со студенческим убеждением в своей правоте отчеканил студент.
― Да, да, – подхватили ещё несколько человек из нашей группы, успевших заглянуть в книгу до занятия.
― Что вы, коллеги?! Нельзя так слепо доверять книгам.
― Но это же написано профессором таким-то, – непонимающе произнес кто-то из группы.
― И что же из этого? – всё ещё пытался разъяснить нам это практикующий специалист, – Написанное кем-то не является догмой! Необходимо понимать основу заболевания и ориентироваться в методологии. А знание практических приёмов диагностики и лечения подскажет вам, что именно выбрать в конкретном случае. Берите на заметку написанное в книге или другом источнике знаний. Но не следует абсолютно доверять печатному тексту.
Я наблюдал профессионала-клинициста, независимого от давления авторитетных взглядов в своём понимании и выборе диагностического и лечебного решения.
Одни из таких специалистов не афишируют своего восприятия клинических задач и умения нестандартно и успешно решать их. Другие проводят исследования, пишут монографии и статьи. Говорят о собственном взгляде на развитие заболеваний, с соответствующей методикой лечения. Пытаются повлиять на консервативное колесо медицинского прогресса. Именно благодаря этим достижениям медицина совершает революционные прыжки в своём сущностном развитии.
Из этого занятия я вынес главное – необходимость самостоятельного мышления!
Слепое согласие с авторитетами академической медицины – это тупиковый путь развития медицины. Нельзя абсолютизировать мнения авторитетов. История медицины богата подтверждениями этому.
Один из таких примеров связан с открытием антител к собственным биологическим структурам в 1898 году русским физиологом и нобелевским лауреатом Ильёй Ильичом Мечниковым. Это открытие способствовало появлению в последующие годы научно-практических наблюдений о собственных антителах организма (т.е. аутоантителах), проведенными другими исследователями. Несмотря на это, авторитетно наложенное в 1904 году «вето» на сущность образования таких антител другим нобелевским лауреатом Паулем Эрлихом (Ehrlich), остановило в умах многих специалистов какие бы то ни было попытки изучения аутоиммунизации почти на 20 лет.
Авторитетное, и лишь поэтому «научное мнение» П.Эрлиха, было преодолено только в 30-е годы, под бесспорным напором экспериментальных данных, когда К.Ландштайнер сделал значительное в этой области открытие – описал выработку организмом высокоспецифичных антител.
В конце 2010 г., изучая труды и биографию русского основоположника общей патологии человека И.Е.Дядьковского, обнаружил строки написанные им почти 200 лет назад: «Приученный с молодых лет моих не признавать ничьего умоположения за истину, иначе как только убедившись в истинности его верностию и логического, и нравственного, и физического его употребления, и потому свободный от всякого пристрастия к иностранной учености, столь часто логически нелепой, нравственно — безобразной, физически — негодной для употребления, вот двадцать лет доказываю я, что русские врачи, при настоящих сведениях своих, полную имеют возможность свергнуть с себя ярмо подражания иностранным учителям и сделаться самобытными; и доказываю не словами только, но и самим делом, раскрывая обширные ряды новых, небывалых в медицине истин, с полным и ясным приложением их к делу практическому».
В наше время другая абсолютизация в области аутоиммунных процессов, связанных с щитовидной железой, также вносит неясность в умы обычных практикующих врачей-эндокринологов, принимающих западные и американские стандарты.
Введённое в двадцатом веке представление о воспалительности и прочих особенностях такого заболевания как «хронический аутоиммунный тиреоидит» не удаётся «откорректировать» даже ведущим академическим эндокринологам нашей страны. Возможно, только новые поколения врачей смогут избавиться от стойкого вируса предыдущих академических директив, оказавшихся сегодня ошибочными.
А как же пациенты? Что же достаётся от такой ситуации вам, читателям книги?
Хождение по врачам-1
Одна из моих пациенток очень удачно описала состояние специализированной эндокринологической помощи в одном из областных городов России. Привожу его здесь абсолютно без изменений.«С появлением проблемы с щитовидной железой, последовал круговорот врачей в моей жизни. Я обращалась к лучшим эндокринологам своего города и услышала много своеобразных высказываний, рецептов и рекомендаций как поправить свое здоровье, которые обычно запоминаются надолго, если не навсегда. Могу поделиться.
Мне за 30, я не замужем и без детей. Собрала свои результаты анализов крови на гормоны и отправилась к «Просто Эндокринологу» в поликлинику. Дама слёту поставила диагноз. Приговорила к пожизненному приему гормонов, расписала схему увеличения дозы и отправила на ЭКГ. С первых же дней приема дозы в 12,5 мкг мне стало плохо: температура до 37,5, сердце колотилось до 140 ударов в минуту. Появились загрудинные боли. На улице я вынуждена была останавливаться, чтобы отдышаться.
Через 2 дня я отправилась к Просто Эндокринологу с жалобами на свое самочувствие. На что мне было сказано, что «этого не может быть, заменить L-тироксин на Эутирокс и увеличивать дозу согласно схеме». К этому времени поспел результат ЭКГ, который впечатлил меня, но врача нисколько даже не смутил. На мой вопрос «что в ЭКГ», был дан ответ «жить будете». На более предметный вопрос: «Как долго, доктор?», – с пренебрежительной ухмылкой был зачитан результат, в котором значилась гипертрофия левого желудочка, ИБС... А дальше я запротестовала, напомнив ей о своем возрасте и других вещах, несопоставимых с гипертрофией и ИБС. В ответ же последовала фраза, которую я отнесла в разряд «врачебные перлы»: «Вы, девушка, какаято мнительная. Ваша фамилия на результате ЭКГ? Значит, ЭКГ – Ваше». Железная логика, как говорится. И я ушла.
Все же я пошла в аптеку за Эутироксом, и приняла 12,5мкг. Уже через 5 минут после приема сердце бешено заколотилось... Так я отменила сама гормоны и решила пойти пересдать кровь, переделать ЭКГ и сменить Просто Эндокринолога на Лучшего Эндокринолога.
ЭКГ и ЭхоКГ на сей раз показали здоровое сердце, а анализ крови на ТТГ оставлял желать лучшего. Первый Лучший Эндокринолог, также слёту подтвердила диагноз, лечение и добавила в назначения йод. Гормоны я уже категорически отказалась принимать, а на 4 день приема йода повысилась температура и я поспешила сообщить об этом врачу. «Первый Лучший» сказала, что «этого не может быть, продолжайте приём йода». И я начала искать Второго Лучшего Эндокринолога.
Второго Лучшего уже я слету предупредила, что гормоны и йод принимать отказываюсь и начала задавать много вопросов о причине нездорового состояния, пытаясь активизировать её способность рассуждать. Она держалась молодцом и не выдала ни одной здравой мысли. Зато, сказала следующее: «У Вас, девушка, высокий интеллект. Не читайте никакую литературу по Вашему заболеванию». На вопрос «почему», ответ был такой: «А зачем Вам об этом знать?». После этого перла, я озадачилась поиском Третьего Лучшего Эндокринолога.
Нашла. Пришла. Рассказала о своей проблеме. Задала вопросы. Получила рекомендацию: «А Вы забеременейте». Мои глаза округлились и все мои «интеллектуальные» вопросы просто вылетели из головы. Третий Лучший решила обосновать свою рекомендацию: «Бывает, помогает», – сказала она, и я первый раз в жизни на себе испытала, что значит «потерять дар речи». После недолгого ступора, я молча встала и ушла.
Четвертого Лучшего я нашла в стационаре, в котором работают только лучшие. Посочувствовав моей, как она произнесла, «индивидуальной непереносимости гормонов и йода», Четвертый Лучший сказала душевно так: «У каждого своя судьба». На мой вопрос: «Почему в моем возрасте возникло такое состояние? Что Вы думаете?», она, вздохнув, повторила еще раз: «Ну, что ж, у каждого своя судьба». Потом еще пару раз повторила свой уникальный перл, и порекомендовала выйти замуж (с какой целью не уточнила). На том и закончили разговор.
Пятого Лучшего Эндокринолога я нашла в другом стационаре. На мои вопросы и расспросы последовало: «Не морочьте мне голову своим сердцебиением. У Вас вообще должна быть брадикардия». И я привычно отправилась на поиски уже Шестого Лучшего Эндокринолога.
Отыскала. Далее всё по многократно пройденной схеме: рассказ о проблеме, вопросы и полученный ответ, как вердикт: «Пить гормоны, препараты йода, не обращайте внимания на самочувствие, подавляйте свое сердцебиение бетта-адреноблокаторами, пейте «ведрами» пустырник». Я поняла, сопротивление бесполезно. Выйдя из кабинета, тут же отправила рецепты в мусорное ведро.
Некоторое время думала, стоит ли искать Седьмого Лучшего Эндокринолога. Все же рискнула. И напрасно. Седьмой Лучший посмотрела мои анализы, послушала о моих «непереносимостях» и симптомах и решила, что мне надо посетить… психиатра. Дословно это звучало так: «Вы слишком озабочены своим здоровьем, посетите психиатра».
Мне уже терять было нечего. Клеймо поставлено. И я спросила, играя ненормальную: «Хорошо, тогда ТТГ снизится?» Седьмому Лучшему это не понравилось, она усмотрела «издевательство» в моем вопросе.
Восьмого Лучшего Эндокринолога я уже не захотела искать, потому что окончательно убедилась, что это бесплодное занятие, да и после того, как меня послали к психиатру с симптомом «озабочена здоровьем», было уже страшновато рассказывать свои беспокойства. Однако, через некоторое время всё же решила сделать последнюю попытку.
Восьмой Лучший Эндокринолог оказалась сама страдающей гипотериозом, и от того более внимательным слушателем. Но не более! Констатировала, что компенсация гормонами – не лечение, а лечения... не существует. Ну, вот, просто мило пообщались и распрощались.
Общение с восемью «лучшими» и одним «простым» эндокринологами потребовало много времени, и я решила сделать очередной раз УЗИ щитовидной железы, где обнаружились еще и узлы, которых раньше не было. Моё состояние продолжало ухудшаться. От понимания этого я разрыдалась прямо в кабинете узиста, даже не успев выйти.
Растерявшийся узист на мой вопрос, скорее, риторический, нежели обращенный конкретно к нему: «К какому врачу мне обращаться, если эндокринологи не в состоянии сказать, что со мной происходит и уж тем более, как это лечить», выдал бестолковое высказывание: «Всё ясно, что происходит – вот структура..., вот узлы». А на вопрос «откуда берутся узлы, если йода достаточно», ответил не совсем подходящей шуткой для данной ситуации: «Могу рассказать, откуда берутся дети». Реагировать на очередной бред, которого я наслушалась за полтора года, уже не было сил.
Придя домой, я решила, что надо почитать и попытаться изучить эндокринологию. Быть может, я что-то пойму о щитовидной железе и своём состоянии. В поисковой системе Интернет набрала просто – «щитовидная железа», намереваясь начать с анатомии и физиологии органа. Уже на третий или четвертый щелчок мышкой открылся какойто сайт с какой-то информацией, но с первых строк я поняла, что нашла именно то, что так долго искала».
Вот такая трагикомедия. Всё бы ничего, но подобные случаи из историй болезни пациентов мне приходится выслушивать регулярно.
В этой книге привожу лишь некоторые из них. От тех пациентов, которые любезно согласились сами описать своё «хождение по врачам». За это я им благодарен!
Уверен – такое реалистичное отражение состояния современной медицины необходимо. Оно позволит хоть немного восстановить смещенный центр тяжести от «медицины для врачей» к «медицине для пациентов».
Хождение по... -2
Полагаю, вам будет небезынтересен опыт общения со специалистами ещё одной моей пациентки. Напомню, что этот и другие случаи моих пациентов размещаю здесь не для праздного чтения. Это взгляд на современную медицину, глазами реальных людей. Это большие и маленькие трагедии их жизни. Это ваша возможность избежать психологической травмы и напрасной потери времени.«Впервые мне пришлось обратиться к эндокринологу в октябре 2004 г. С «сухим» диагнозом «диффузно-узловой зоб» и без особого индивидуального подхода, в поликлинике мне объявили, что необходимо наблюдение… и назначили «лечение» Л-тироксином. Я не могла обвинять врача в невнимании к моей персоне, так как очереди, в которых я «имела удовольствие» просиживать, записавшись на прием за месяц, впечатляли!!!
Назначили биопсию. Процедура по количеству пациентов и скорости напоминала конвейер… Заключение, написанное от руки, самостоятельно прочесть не представлялось возможным, вслух было сказано: «Онкологии нет, Л-тироксин удвоить!»
На очередном приеме в поликлинике с результатами анализа крови, эндокринолог мне обеспокоено сообщила: «Возможна опухоль (!) мозга, так как кортизол и пролактин сильно увеличены!!!» Чтобы это исключить, необходимы еще дополнительные анализы: УЗИ надпочечников, различные анализы крови и т.д., и т.д. Я расстроилась…
Дома я узнала, что кортизол играет ключевую роль в защитных реакциях организма на стресс. А я очень боюсь забора крови (врач об этом знала). Понимаю что глупо, но ничего не могу с собой поделать, иногда это заканчивается обмороком. Следовательно, страх перед забором крови поднимает уровень кортизола. Возможно, я ошибаюсь, но больше мне не хотелось ходить к эндокринологу. Я перестала принимать Л-тироксин, ежедневный прием этих таблеток вызывал у меня психологический дискомфорт.
Незаметно пролетело время, настал 2008 год. По моим ощущениям узел увеличился, стал заметен визуально, мешал спать, самочувствие ухудшилось. В это время появилась возможность воспользоваться услугами новой клиники по месту работы. Я решила показаться эндокринологу этой клиники, послушать, что он посоветует, так как технически клиника лучше оснащена и гораздо менее загружена. И тут меня ждали новые приключения!
Я отправилась к эндокринологу с результатами сделанных накануне и предыдущих анализов. Врач, видевшая меня и мои анализы впервые, бегло ознакомившись с бумагами, вполне равнодушно сообщила, что не остаётся ничего иного, как сделать операцию, причем лучше не откладывать до наступления жары. Это был на ее взгляд единственный выход. В ходе операции, как она объяснила, будет удалена вся правая доля щитовидной железы, но это, цитирую врача: «ничего страшного».
После такой «нестрашной операции» мне обещали назначить пожизненный прием гормонов. Я была крайне не согласна с такой участью и возразила, что мне всего 24 года, я хочу создать семью, иметь детей. Я спросила врача: «Повашему, это нормально, всю жизнь принимать таблетки?» И получила ответ, похожий на приговор: «Ничего не поделаешь, сколько людей так живет!» Но меня по-прежнему мучил вопрос, откуда взялись эти узлы? Что происходит с щитовидной железой? Какова природа этого заболевания? И получила исчерпывающий ответ эндокринолога: «Этиология неизвестна»!
Больше не хотелось задавать вопросов…
Позже, в беседе со знакомым врачом я высказала ему свои сомнения по поводу возможности иметь детей, не имея половины щитовидной железы, и получила в ответ следующее: «А какая вообще связь между щитовидной железой и репродуктивной функцией??? Это заместительная терапия, весь мир так живет!»
Я не собиралась так легко расставаться со своими органами, пусть и не вполне здоровыми, так как считаю, что все органы взаимосвязаны»…
Хождение по... -3
И ещё одна история.«В ноябре 2007 г. у меня умерла мама… Спустя два месяца после этого я решила проверить своё здоровье. И заключила договор с одной из Московских известных клиник на платное годовое обслуживание, чтобы пройти диспансеризацию.
Результаты диспансеризации, мягко говоря, меня шокировали. За один день обследования на основании УЗИ и гастроскопии мне поставили четыре диагноза: опущение правой почки на 6-8 см, микролиты в левой почке; деформация желчного пузыря; грыжа пищеводного отверстия диафрагмы; признаки узлового образования левой доли щитовидной железы, узел размерами 2.6х1.9х1.7 см.
С данными УЗИ щитовидной железы я пошла на консультацию к эндокринологу. Молодая врач, заведующая отделением, одновременно обедая и рассматривая результаты моего УЗИ, сказала: «У Вас всё плохо». На мои вопросы, что конкретно у меня «плохо» (я никогда не обращалась с жалобами к эндокринологу, и данное заболевание было для меня как «снег на голову»), она без объяснений послала меня сдавать кровь на гормоны и дала направление на биопсию.
Запись на биопсию в Эндокринологический НЦ РАМН производилась на 1,5 мес. вперед. На мой вопрос: «Как можно с такими диагнозами ждать 1,5 месяца», мне предложили обратиться непосредственно к доктору и дали его номер телефона.
Врач любезно предложил принять меня в удобное для меня время, правда, в другой клинике, в которой он также работал. Он сделал мне биопсию и велел прийти через день. Когда я пришла узнать результаты биопсии, он положил передо мной заключение, написанное от руки на простом листе бумаги. На нем было написано – «в пунктате левой доли среди элементов крови обнаружены группы клеток пролифилирующего тиреоидного эпителия (аденома?)».
На мой очередной вопрос о расшифровке диагноза он мне сказал: доля щитовидки на удаление, так как есть вероятность онкологии. Я его переспросила, не может ли он мне подробнее объяснить, что значит этот диагноз. Врач мне сказал, что я его не слушаю – он уже объяснил. Операция у него стоит 35000 руб., которая будет проходить на его третьем месте работы, и, чтобы я не переживала, на второй день он меня выпишет.
С результатами биопсии я решила сходить на консультацию к хирургу, в поликлинику, с которой у меня был заключен договор. Хирург, дама пятидесяти лет, с улыбкой мне сообщила, что нужно оперировать щитовидку, так как даже если это и доброкачественная опухоль, то в любой момент она может переродиться в злокачественную. Дала мне телефон своего знакомого хирурга, который специализируется на заболеваниях щитовидной железы, и посоветовала обратиться к нему.
На мой вопрос: «А что будет после операции?», – врач мне сообщила, что дальше я буду жить на таблетках, и никто не даст гарантии, что вторая доля щитовидной железы в ближайшем будущем будет нормально функционировать. Я не выдержала такой беседы и разрыдалась. Медсестра налила мне валокордина и посоветовала не пугать пациентов, которые ожидают своей очереди в коридоре, а смело звонить врачу и идти на операцию».
Вот такая история. Что же я могу сказать на это? Вы готовитесь к операции? Тогда, действительно, нужно консультироваться у хирургов. В этом случае, все данные обследований будут трактоваться как показания к операции.
Вы не разбираетесь в специализированных терминах? Вас пугают непонятные слова из заключений УЗИ и Цитологического обследования (после биопсии)? Вы не понимаете, в чём заключаются изменения в щитовидной железе? Интересуетесь прогнозом?
Вашим незнанием пользуются! Оно удобно и устраивает многих врачей. Ведь незнающим проще управлять. Незнающий пациент, желая восстановить здоровье, часто зависим от внешней профессиональности специалиста, производимой его белым халатом, званием, занимаемой должностью и кабинетом, где он находится. Но что скрывается за этим?
Возможно, вас также насторожили «группы клеток профилирующего тиреоидного эпителия», выявленные у этой пациентки. Но из этой книги вы узнаете, что тиреоидный эпителий – это обычные нормальные клетки щитовидной железы, которые и должны там быть. Слово «пролиферация» означает размножение. И этот процесс абсолютно доброкачественный. Он присутствует в здоровой щитовидной железе и почти всегда усиливается при активизации её деятельности.
Вы ещё не знаете, что научно не доказано перерождение доброкачественных структур щитовидной железы в злокачественные? Этим пользуются некоторые врачи. Особенно хирурги. Почему бы, действительно, им не вырезать часть щитовидной железы? Ведь только таким образом они могут «помочь».
Академики о врачах
В процессе работы с медицинской литературой, мне встречаются и мнения специалистов о врачебной среде. Некоторые такие представления позволяют объективнее оценивать существо врачебного мира.Умение оценивать профессиональные качества врача (мастерство и искусство) ценно. Оно помогает в некоторой степени ориентироваться в незнакомой вам области — среди белых халатов, между людьми, с фонендоскопическими трубочками, придающими им солидный вид.
Ведь за авторитетной вывеской медицинского учреждения могут находится весьма посредственные специалисты. И это реальность! Увы, значимость истории и названия клинических центров, не передают автоматически умения и знания своим сотрудникам.
Иногда, обращая в мире Интернет внимание на сайты медицинских учреждений, мне приходится видеть почти одно и то же оформление: красивых и симпатичных людей в современных медицинских одеждах с фонендоскопами, ставшими обязательным отличительным атрибутом врача. Эти «манекены» или внимательно и мило смотрят на нас, в сторону или делают вид, как они обсуждают важную клиническую задачу.
Складывается впечатление об ответственной, высоко профессиональной, современной и «серьёзной», как говорят в быту, атмосфере медицинского центра, ожидающей любого обращающегося за помощью пациента. Но с чем же приходится встречаться в действительности, в жизни?
В 1970 году вышла в свет книга академика И.А.Кассирского «О врачевании». Предлагаю вам прочесть его мнение о специалистах: «Вот уж полвека, как я занимаюсь врачеванием. Полвека наблюдаю врачей у себя и в разных лечебных и клинических учреждениях.
С болью в сердце уже теперь я иногда вижу врачей, которых я назвал бы «врачами-диспетчерами». Нельзя обвинить их в невнимании к больным — нет, формально они все воспринимают в терминологическом, «готовом» виде, сами они ничего не «переваривают», не утомляют себя мучительными раздумьями о диагнозе, лечении. Получается впечатление, что они берегут себя, не тратят «материи» нервных клеток. А врач должен все время искать, контролировать, сомневаться и размышлять. У французов есть два афоризма на эту тему: «Скептицизм врача не должен знать границ»; «Врач должен уметь всегда сомневаться». Врачи же, о которых говорю, успокаиваются на полученных из лабораторий и от консультанта ответах. А ведь многие из них работают на клинических базах. Меня огорчают и доклады о больных. Как будто слушаешь студента III курса: диспетчерская подача фактов и, как правило, отсутствие строгого врачебно-творческого обобщения, синтеза. Они ничем не утруждают себя!».
Академик И.А.Кассирский пытался выразить распространённую среди врачей ограниченность, проявляющуюся в стандартизованности и мыслительной пассивности. Эта ситуация действительна, реальна, и в наше время осталась почти без изменений. Но с другой стороны, его личные переживания в связи с таким обстоятельством в здравоохранении напрасны.
Своеобразная «ущербность» мышления и поведения большинства врачей природна. Врачи – лишь часть общества. Им свойственны все те же человеческие качества.
В обществе, в каждый исторический период и во всяком профессиональном направлении, имеется лишь малое количество специалистов, вникающих в сущность, в общие законы мира и потому, независимо от каких бы то ни было мнений, выбирающих наиболее рациональный путь к познанию истины. Таких людей можно назвать ведущими, прочих – ведомыми. При этом степень выраженности обозначенных основных качеств может различаться.
Научные степени и звания не имеют особой ценности в определении ведущих способностей. Рядовым мышлением (схематичным и зависимым от авторитетов, распространённых «устоявшихся» идей и личных обстоятельств...) могут обладать и люди, облачённые в «учёные мантии» и занимающие ответственные должности. Безусловно, это не абсолютное, а лишь относительное явление в научной среде.
Приведу здесь интересное наблюдение профессора В.В.Подвысоцкого из его четвёртого издания «Основ общей и экспериментальной патологии», выпущенного в свет в 1905 г. и переведенного в тот период на некоторые европейские языки.
«Если долголетний опыт и наблюдение у кровати больного вырабатывали иногда дельных практических врачей в старину, когда Общей патологии, как науки, еще не существовало и когда она пребывала еще в состоянии метафизического блуждания, то ведь дело в том, что каждый такой практик долгим опытом постепенно, помимо желания своего, приобретал массу сведений по патологической физиологии, вырабатывал в себе способность, хотя бы и в общих чертах, более или менее правильно оценивать физиологическое состояние больного и анализировать отдельные явления болезни; таким образом, он восполнял в себе отчасти тот пробел, который оставался в его медицинском образовании.
Не всякий, однако врач был способен к такому усовершенствованию, ибо, помимо знания симптоматологии и помимо многолетнего опыта, нужна была известного рода прозорливость и гениальность, чтобы, без запаса систематических сведений по физиологии больного организма, без всякой даже руководящей нити к собиранию этих сведений, самому, при помощи долголетнего наблюдения над больными, вырабатывать, хотя и не всегда доказуемые фактами и подчас метафизические, но все же во многих случаях правильные общие положения относительно отдельных болезней. Отложивши в сторону все мотивы не научного свойства, коими не раз руководились многие «знаменитые» практические врачи старого времени, нельзя не признать, что тонкая наблюдательность и глубокий ум играли видную роль в приобретении ими известности и популярности.
Так как, однако, люди, обладающие этими свойствами ума, составляют всегда меньшинство, поэтому понятно, что в старину число врачей, лечивших более или менее правильно, было всегда очень незначительно; такие врачи составляли крайнюю редкость, они бывали часто предметом поклонения.
Между тем, огромное большинство остальных врачей, бывших, собственно говоря, представителями современного для их эпохи состояния патологии и медицины и лечивших на основании заученных ими сведений по симптоматологии болезней, были обыкновенно, не особенно счастливы в своей врачебной деятельности и служили не раз причиною справедливого ожесточения общества против медицины, настолько вмешательство их в течение болезни бывало подчас вредным».
Как можете видеть, не так много изменилось за сто лет. Именно эти слова произнесла одна из моих пациенток после прочтения такого аналитического представления врачебного мира профессором В.В.Подвысоцким.